мни совпадает с древнеегипетским иероглифом, обозначавшим ту же алхимической фразеологии александрийской поры — объединение разно- earn"reb™, о есть вещь А,1н17шаТотитродидвойте свойство m- ZZZ^ue одно целое СОЮЗ сепьи и 1915 Nb 4 с 9) ' Здесь, "может быть, и находится ключик к разгадке алхимического символизма: одно в двух —два в одном; соитие — оборотничество; ливы верха и низа. Двуполый монстр. В алхимической деятельности усматриваются две возможности симво-лообразования. Первая из них связана с идеей трансмутации типа железо —золото. Путь от железа к золоту есть преображение, томление по совершенству, обретаемому в чуде при помощи медиатора — философского камня. На этом пути символа как подобия пет. Но есть иное: овеществление самого медиатора и его создателя — алхимика. И здесь символическое уподобление уместно: бог-адепт; мыт-философский камень; бог — философский камень. В этих парах — подобие, без стра- "^ГИ™ отли^ свинг г Z; Солне Если алхимические символы топологически перемещаемы, то чудо преображения начинается и завершается в точке: в человеке — средоточии земного и божьего градов. Алхимия-арсна_ для эффектных цирковых приключений, должных духа? души™^Скрытое" от любмытных1 ют и это. Но лишь вкупе улавливают. «Изумрудная скрижаль Гермеса Трисмегиста — исходный герметический текст, полагающий алхимическое символотворчество. Речь о ней впереди. Но сейчас-лишь начальная сентенция этого текста: «То, что