1100 И даже падали, как будто напоказ, К жестоким зрителям ничтожной жизни ради Сраженный не взывал ни разу о пощаде. Так сей презренный люд в прожорливую пасть Ввергался что ни день, чтоб тысячами пасть. 1105 Такой вот злобою дышал сей сброд в угоду Охочему к страстям державному народу; Каким-то кесарям поздней на ум взбредет В цирк на побоище свободный гнать народ46; С рабами грубыми не раз делили ложе 1110 Иные из матрон: их привлекали рожи Отчаянных рубак, их мощные тела, Их низменная кровь, вот так иных влекла Порода карликов. Подобных шлюх, бывало, По праву власть суда в рабыни продавала. 1115 Писанья мудрые, суровый суд веков Бесчестьем заклеймят всевластных мясников, А позже власть сама осудит их сурово И низведет на дно поборников такого. Добро, что в давний век исчезло это зло, 1120 Чтоб добродетели позорить не могло. Сегодня нам твердят: мол, ни к чему бравада, Мол, первому пронзать противника не надо, А также стяг нести на приступ, а потом Во вражью цитадель вторгаться сквозь пролом, 1125 Спасать плененный град, уже не ждущий чуда, Бесстрашно выбивать грабителей оттуда, Охрану выставив и лагерь укрепив,