33 О КУПЦЕ, КОТОРЫЙ ЗА ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ НЕ ВИДАЛ АРШИНОВ ДЛИННЕЙ В пору, когда блаженной памяти верный Франц фон Зиккинген воевал с Вормсом и потому плавать по Рейну стало опасно, некоторые купцы из Антверпена и Кельна решили отправить свои товары на Франкфуртскую ярмарку сухим путем и сами ехали той же дорогой, чтобы товары не остались без присмотра. А были тогда невезучие молодчики, промышлявшие на большой дороге, когда представится случай (слава Богу, теперь такого уже не бывает), и они пронюхали про этих купцов, и повстречали их неподалеку от Франкфурта, и набросились на них, по своему обыкновению, с превеликим неистовством, так что одни убежали, а другие были пойманы и связаны. В их присутствии нападавшие взламывали воски, и что им нравилось, то они и брали. А когда они добрались до сукна, бархата, тафты, атласа и камчатой ткани, то разрывали добычу, мерили ткани копьями и делили между собой; среди купцов кое-кто плакал, а молодчики издевались над ними. Наконец, очередь дошла до одного купца, и тот подумал: «Что тут поделаешь? Да ничего! Так пусть идет как идет по воле Божьей». А когда они меряли его шелка, сукна, бязь своими копьями, он стоял и смеялся так, что весь трясся, и разбойники удивились и спросили, почему он так смеется. Тогда он ответил: «Не могу удержаться от смеха; всю жизнь, сызмальства, занимаюсь торговлишкой, побывал на разных базарах и ярмарках в Германии, во Франции, даже в Париже, где аршины длинные, но никогда не встречались мне аршины длиннее ваших. Боюсь я, что, коли вы явитесь на рынок и будете отмерять товар так щедро, то быстро проторгуетесь». В ответ на такую забавную речь грабители волей-неволей рассмеялись, и один из них сказал: «Сдается мне, ты хороший парень». И они решили вернуть ему весь его товар, а сами убрались поскорее, ибо в таких делах мешкать негоже. 34 О ПОПЕ, ВЫЗВАВШЕМСЯ ПРИЧАЩАТЬ СВОИХ ПРИХОЖАН ТРОЯКИМ ОБРАЗОМ Бедный невежественный поп нацелился на богатый, хороший приход, ибо он прослышал, что там можно разжиться; этою его и привлекло; он не столько намеревался пасти своих овечек, сколько надеялся загрести побольше денег. Уж он и бегал и кланялся, пока крестьяне не пригласили его в воскресенье, чтобы договориться с ним и предоставить ему приход. Когда настало воскресенье, поп предстал перед старостой и всем синклитом в присутствии управителя, и было определено, сколько следует ему получать: и жилье, и малая десятина, и некоторая доля плодов земных, ржи, пшеницы, ячменя, овса, вина, а также денег, чем поп был весьма доволен, но, когда все было согласовано и установлено, староста отвел попа в сторону и сказал ему вполголоса: «Любезный господин священник, поскольку вы до сих пор держались папства, надлежит вам знать, что у нас в деревне другой устав, ибо мы народ своеобычный. Посему извольте причащать нас двояким образом, сиречь хлебом и вином». Добрый священник испугался, не прогнали бы его, если он заартачится; потому-то он и смирился, сказав старосте: «Так я и буду делать с превеликой охотой. Чтобы вы убедились, как я к вам расположен, я готов причащать вас не то что двояким, а даже трояким образом, сиречь хлебом, вином да еще и сыром в придачу». Старосте это понравилось, и он сказал, что выяснит у крестьян, удовольствуются ли они этим. 35 ОБ ОДНОМ ФАКИНЕ, КОТОРЫЙ ПРИТВОРИЛСЯ НЕМЫМ, ИЗБЕЖАВ ТЕМ САМЫМ СТРОГОГО НАКАЗАНИЯ В Венеции, где нет ни лошадей, ни телег, принято переносить разный скарб из дома в дом вручную. На всех площадях там встречаются бедные дюжие парни, именуемые факинами; среди них нередки силачи, способные перенести больше двух немецких центнеров зараз, и таскать им приходится разные диковины. Вот и перетаскивал такой бедняга факин разную утварь, а среди других предметов было не знаю что, то ли копье, то ли треножник, то ли коромысло, только в узких переулках кричал он, по обыкновению факинов: «Нарда, нарда». По-немецки это значит: «Дорогу!», или «Берегись!», или, как швабы кричат, «Поди, поди!». А поскольку этот добрый факин был весьма тяжело нагружен, то кричал он особенно часто и даже без умолку «Нарда, нарда», а что он мог еще кричать? Но ему встретился высокомерный кавалер, который в своей спеси мнил, что факин должен уступить ему дорогу, и случилось так, что факин зацепил за рукав этого господина упомянутой железкой. Знатный господин разозлился так, что велел немедленно посадить факина в тюрьму, а