окно связанного с королевским двором и жившего от его щедрот 59. Он не принадлежал к кипрской аристократии, хотя и вращался в привилегированной среде. Некоторое время Махера служил секретарем именитого вельможи Жана де Нореса, и тот однажды даже спас жизнь его брата Петра (Makhairas. I. Р. 618—619). Но в целом Махера враждебно относится к франкской феодальной знати. Стойкий защитник централизации, прочной королевской власти и враг усобиц, разжигавшихся аристократами-латинянами, он не раз бранит последних за алчность, своекорыстие, развращенность. Махера сохранил верность православию и отстаивал его от всякого рода посягательств со стороны папства и латинского клира. Осуждение греков, изменивших вере своих предков, сочетается у Махеры с непримиримой ненавистью к исламу, к туркам, к мамлюкскому султанату. Махера привержен той системе ценностей, которую создала Византия. Он местный патриот и, служа Лузиньянам, делает это не столько из корыстного расчета, сколько из убеждения, что лишь сильная королевская власть способна поддержать процветание «сладкой земли Кипр». Этими эпитетами {174} начинается и сама хроника. И с тем большей грустью глядит Файл byz3_175.jpg Аббатство Беллапэ. Кипр О автор на разорение острова войной с генуэзцами в 1373—1374 гг., когда добычей врагов стала Фамагуста (Ibid. I. Р. 336—547), на опустошительный набег мамлюков в 1426 г. (Ibid. I. Р. 650—673), на феодальные смуты и, как следствие, рост налогов. По идейной направленности Хроника Махеры значительно отличается от Морейской, хотя они принадлежат примерно одному жанру. Махера не апологет франков. Он лишь готов принять их владычество как наименьшее зло, дабы предотвратить большее — феодальный разбой и генуэзское или мамлюкское завоевание. Несмотря на несколько высокомерное отношение к народу, он сочувствует его страданиям, хотя осуждает любые формы народных выступлений. «Повесть о сладкой земле Кипр» начинается с легендарного сообщения о посещении острова императрицей Еленой, возвращавшейся из Иерусалима с реликвиями св. Креста, благодаря чему были построены церкви и остров был вновь населен покинувшими его ранее жителями (Ibid. I. Р. 2—9). Затем кратко рассматривается история Кипра в византийское {175} время и при первых Лузиньянах вплоть до 1358 г. Подробное изложение начинается с правления Петра I (1359—1369) и доходит до 1432 г. Последняя книга хроники кратко повествует о правлении Жана II (1432—1458) и, видимо, принадлежит анонимному продолжателю Махеры. Хроника написана на кипрском диалекте с частым употреблением грецизированных французских и итальянских слов. Махера, как почти все авторы так называемых «местных» хроник, не придерживается литературных норм архаизирующего языка. Он пишет сжато, его фраза неуклюжа и незаконченна при всем его стремлении к образности и живости изложения. И все же это не простонародная литература, как полагает П. Тивчев 60, а литературный вариант кипрского средневекового диалекта. К языку простонародья, как справедливо замечает Дж. Хилл, Махера не благоволит 61. Махера использует документы королевского архива, нередко приводит их целиком без всякой обработки. Это действительно «повышает ценность хроники как исторического источника» 62, но снижает — как литературного произведения. Махера любит включать в текст небольшие рассказы-новеллы о жизни и приключениях отдельных лиц, чаще всего коронованных особ (ниже мы остановимся на одной из них), снабжая их морализирующими сентенциями вроде рассуждения о том, как опасно доверяться женщинам (Ibid. I. Р. 574). Продолжателем Махеры был потомок древнего испанского рода, полностью грецизи-рованного на Кипре, Георгий Бустрон, друг и доверенное лицо короля Жака II (1460—1473). Он также писал на кипрском диалекте, но более сухо и невыразительно и охватил события с 1456 по 1489 г. Текст хроники содержит и краткие последующие дополнения вплоть до 1501 г. Рассказ Бустрона — это повествование в хронологическом порядке о придворных интригах, См.: Тивчев П. Леонтий Махера как историк Кипра // ВВ. 1973. Т. 35. С. 165—167. Тивчев П. Указ. соч. // ВВ. 1974. Т. 36. С. 132. Hill G. Op. cit. Vol. 3. Р. 1106. Тивчев П. Указ. соч. С. 131.