Под знаменем борьбы с язычеством или ересями ортодоксальные богословы вели постоянную борьбу со светским знанием. Отрицание философского знания или подчинение философии (и науки в целом) интересам религии, превращение всякой науки в «служанку богословия» было характерно и для Запада, и для Востока. Пренебрежительное отношение к естественнонаучным знаниям, выведение всей системы знания об обществе и человеке из религиозных установлений привело к догматизации ряда научных достижений прошлой эпохи и к упадку естественных наук. Столь же типично для феодального общества и то, что оппозиционные официальной религиозно-этической доктрине учения— будь то многообразные ереси, служившие идеологическим оружием, лозунгом борьбы угнетенных масс против угнетателей, или учения представителей средневекового свободомыслия — не выходили за границы того или иного вероучения, не отрицали существования бога. Напротив, они (это характерно для ересей) выступали с позиций «истинной веры», «очищения веры» или «восстановления первоначальных истин», провозглашенных богом или пророками, против «извращения» этих истин господствующей церковью. Моральное возмущение социальной несправедливостью выражалось в религиозной форме. Таковы эсхатологические учения неортодоксальных даосских, позднее — буддийских сект в Китае; учение бхакти в Индии; ересь павликиан и богомолов в Византии; стригольников в Московской Руси, ересь карматов в Арабском халифате; ересь катаров или альбигойцев в средневековой Франции. Для эпохи средневековья типично исчезновение светских этических концепций. Это определялось, во- первых, тем, что во многих регионах (Западная Европа) единственным образованным сословием длительное время было духовенство, во-вторых, все более и более ужесточавшимся преследованием любого инакомыслия. Оппозиционные религиозной ортодоксии этические концепции не отрицали существования бога, принимали — в большей или меньЛ шей мере — нравственные предписания, вытекающие из предписаний «священных книг». Усилия оппозиционных ортодоксам мыслителей сосредоточивались на отличном от религиозной традиции толковании природы человека и на