да, откуда налетели в погоню за добычей целые толпы бедных и невежественных представителей духовенства, лишь в очень редких случаях принадлежавших к французскому дворянству. В греческих франках не было никакого религиозного энтузиазма; не было случая, чтобы какой- нибудь тамошний государь или монарх в порыве покаяния или из мистической склонности принял пострижение. Светский и военный дух завоевания владел исключительно франкским обществом. В герцогстве Афинском никогда не было слышно о влиянии духовенства на государство. Архиепископы фиванский и афинский никогда не имели прав баронов. Ни в одном походе франков в Греции не было видано, как бывало в Сирии и в Европе, чтобы епископ или аббат в полном вооружении выступал во главе своего отряда. Греческая церковь, со своей стороны, примирилась с тем обстоятельством, что ей пришлось уступить латинянам свои старые приходы. Она, однако, сохранила свое богослужение, свое управление и значительную долю своих имуществ. После окончательного образования Афинского государства в нем едва ли прибегали к насильственному закрытию значительных греческих церквей, как в Константинополе при фанатичном кардинале Пелагия. Даже папы иногда защищали права или имущество греческого духовенства и призывали к умеренности жадных баронов. В Аттике старые базилианские монастыри не подверглись никакому ограничению. Греческая надпись от 1238 года гласит, что некий монах Неофит проложил дорогу на Гиметт1 Она, вероятно, вела через пустынную Мезогею к склонам этого горного хребта и, конечно, подходила к гиметтскому монастырю Кайсариани, где греческие монахи занимались, как всегда, своим знаменитым пчеловодством2 Если эти базилиане могли проложить проезжую дорогу, то монастыри их, очевидно, были еще довольно богаты. Найдено недалеко от Гиметта. С. 7. Gr. TV, п. 8752. 2 Еще во время господства османов гарем султана получал мед отсюда из монастыря Пен-тели. В последнем было до 5000 ульев, и он ежегодно посылал султанше 6000 фунтов меда. Spon. II, 223, 310. Babin (Письмо к РесоиГю) говорит в 1674 г. о травах, растущих на горе: d'où vient que le miel du mont Hymette passe encore pour le plus excellent qui soit au monde.