еое: человек никогда не может высвободиться из-под влияния своего времени; нравственные и политические понятия времени связывают его. У Макиавелли понятие о нравственности было политическое, он говорил, что блого народа есть высший закон. С другой стороны, характер Цезаря имел для него тайную прелесть: он смотрел на него не с ужасом, а с тайным 6 удовольствием. Когда пресеклась для него пора гражданской деятельности, в 1513 году он написал книгу Del Principe *, где явно оправдываются преступления и подаются для них уроки; все преступления делит он здесь па полезные и бесполезные и отвергает только последние, принимая первые необходимыми в государстве. В этой книге резко отделена нравственность частная от политической и гражданской; между ними нет ничего общего. Эта книга преимущественно доставила Макиавелли ту печальную известность, которой он пользуется доселе. Но происхождение этого сочинения замечательно в. Оно написано чрез год после падения того порядка вещей, которому принадлежала деятельность Макиавелли, написано человеком, который вытерпел пытку, и что же? Книга посвящена Лаврентию Медичису6, сыну Петра, воинственному, но жестокому и хитрому князю, на беду или к счастью Италии рано погибшему), который представлял наиболее сходства с Цезарем. Одни говорили, что Макиавелли, написал эту книгу как низкий льстец, чтобы получить снова прежнюю свою должность; другие видели здесь скрытые намерения обличить современную политику, которой держались тогда князья итальянские г; третьи, наконец, объясняли это гораздо проще, сообразно с характером жизни и мнениями Макиавелли. Для того чтобы познакомиться с характером той эпохи, мы приведем письмо Макиавелли к Францу Веттори 7, товарищу его с детства, который был вместе с ним при дворе Максимилиана и который, будучи осторожнее, сохранил свое место. Макиавелли рассказывает ему свои образ жизни в своем маленьком поместье, жалуется на бедность и недостаток деятельности. «Рано утром,— говорит он,— выхожу я в поле и занимаюсь полезными делами: ловлю птиц, рублю лес и продаю его, выгадывая и обманывая; потом иду в трактир на большой дороге, где узнаю свежие новости и мысленно улетаю в город; потом ухожу я в лес и беру с собой одного из любимых писателем, особенно Данга, здесь приходят ко мне толпою воспоминания моего детства и молодости. После скудного обеда я опять отправляюсь в тот же трактир, сажусь играть в шашки с лавочником, мясником и так шумим о мелочах, что шум наш долетает до города». В другом месте говорит он: «Я не могу более терпеть, мне б~б Там же: надеждой (л. 39 об.). * Князь, Государь (итал.). в Б II: является загадкой (л. 39 об.). г Там же далее: заклеймить их пред целой Италией этой исповедью, ко* торую ou кладет им в уста (л. 39 об.).