Нельзя же все их ставить нам в вину. Кто властвовать желает над собой, Тот должен чувства сдерживать порой. Чтоб не нанесть взаимной дружбе вред, Наш рыцарь госпоже свой дал обет, И та супругу с самого начала Примерной быть женою обещала. Вот образец содружества для нас! Стал господином и слугой зараз Достойный рыцарь, — господином в браке, Слугой в любви. Но понимает всякий, Что он по существу владыкой стал, Раз госпожи любовь завоевал. Хотя и госпожа ему она, Но вместе с тем, однако, и жена. И вот, счастливый, с молодой женой Наш рыцарь в путь отправился домой. Вблизи от Пенмарка он зажил с ней, И потекла чреда блаженных дней. Сказать сумеет ли, кто не женат, Какой полна отрадой из отрад Супружеская жизнь? Блаженный год Мелькнул, как сон прекраснейший, и вот Наш рыцарь (Арвирага из Кайрруда Носил он имя) вздумал, что не худо Ему бы в Англию на год-другой Отправиться за славой боевой (Он этой славой дорожил всемерно). Мой автор сообщает, что примерно Два года прожито там было им. Теперь от Арвирага поспешим К его жене, прекрасной Доригене. Любя супруга своего не мене, Чем жизнь свою, о нем и день и ночь, Своей тоски не в силах превозмочь, Она рыдает и клянет разлуку, Доставившую ей такую муку, Что белый свет ей кажется не мил. Друзья бедняжки, не жалея сил, Стараются развлечь ее, утешить, Советуют ей голову не вешать, Твердят о том, что оснований нет Ей жизнь свою губить в расцвете лет. Чтоб излечить ее от злой тоски, Им все усилья кажутся легки. Мы знаем, что настойчивым трудом И с камнем можно совладать, на нем Глубоко образ начертав иль знак. Слова друзей подействовали так, Что в душу Доригены утешенье Проникло наконец, и облегченье Ее больная ощутила грудь; Могла от тяжкой муки отдохнуть. Да и супруг писал, что он здоров И двинуться в обратный путь готов.