ПЕЛОП
И ЭНОМАЙ
Пелоп
унаследовал пафлагонский трон от своего отца Тантала: некоторое время
он жил в Энете, что на берегу Понта Эвксинского, откуда правил лидийцами
и фригийцами. Однако из Пафлагонии его изгнали варвары, и он обосновался
на лидийской горе Сипил, своем родовом владении. Когда по требованию царя
Трои Ила Пелоп был вынужден перебраться в другое место, он забрал с собой
сказочные богатства и отправился через Эгейское море. Он был полон решимости
найти для себя (и большого количества бежавших с ним людей [1]) новый
дом, но лишь после того, как добьется руки Гипподамии, дочери царя Эномая,
который правил Писой, что в Элиде [2].
b.
Одни говорят, что Эномай родился от Ареса и Гарпины, дочери речного бога
Асопа, или от Ареса и плеяды Астерии, Астеропы или дочери Даная Эврифои.
Другие называют его сыном Алксиона или Гипероха [3].
с.
Жена Эномая Стеропа, или Эварета, дочь Акрисия, родила ему Левкиппа, Гипподама
и Диспонтея, основателя Диспонтия, а также единственную дочь Гипподамию
[4]. Эномай славился своей любовью к лошадям и под страхом проклятия запретил
своим подданным скрещивать кобыл с ослами. До сих пор, если элейцам нужны
мулы, они вынуждены отправлять своих кобыл за пределы страны и держать
их там, пока те не произведут потомство от ослов [5].
d.
To ли оракул предупредил Эномая, что его должен убить зять, то ли он сам
влюбился в Гипподамию, но, как бы то ни было, он придумал неслыханный
доселе способ, как воспрепятствовать замужеству Гипподамии. Всех женихов
Гипподамии он приглашал принять участие в гонках колесниц, для чего даже
проложил длинную дорогу, которая начиналась от Писы, что на берегу реки
Алфей, напротив Олимпии, и заканчивалась у жертвенника Посейдона на Коринфском
перешейке. Одни говорят, что колесницы были запряжены»четверкой лошадей
[6], другие - что двойкой. Эномай настаивал на том, чтобы в каждом случае
в колеснице была Гипподамия, чтобы отвлекать внимание женихов. При этом
жених получал право начинать гонки на полчаса раньше, а Эномай в это время
приносил в жертву барана на алтаре Зевса Воителя в Олимпии. Обе колесницы
должны были следовать в сторону Истма. Если жених приходил вторым, он
погибал, в случае победы он брал в жены Гипподамию, а умереть должен был
Эномай [7]. Поскольку, однако, зачатые от ветра кобылы Псилла и Гарпинна,
врученные Эномаю отцом Пелопа Аресом, намного превосходили по быстроте
всех остальных лошадей Греции и могли мчаться быстрее северного ветра
Борея [8], а также поскольку его колесница, умело управляемая Миртилом,
была сделана специально для соревнований, он ни разу не дал сопернику
обойти его, а после гонок соперник падал, пораженный копьем, также подаренным
Аресом [9].
е.
Таким способом Эномай расправился с двенадцатью (а некоторые утверждают,
что с тринадцатью) царевичами, головы и конечности которых он повесил
над воротами своего дворца, а изуродованные тела оставил незахороненными.
После убийства первого жениха, по имени Мармакс, он зарезал также и его
кобыл - Парфению и Эрифу - и захоронил их у реки Парфения; эту могилу
показывают до сих пор. Некоторые говорят, что второй жених, по имени Алкафой,
погребен у места под названием «Ужас коней»* на ипподроме в Олимпии и
что именно его злобный дух мешает возничим [10].
f.
Возничий Эномая Миртил был сыном Гермеса и Теобулы, или Клеобулы, или
даже данаиды Фетусы. Другие говорят, что он был сыном Зевса и Клемены.
Он тоже влюбился в Гипподамию, но не решался участвовать в соревновании
[11]. Тем временем олимпийские боги решили вмешаться и прекратить эти
убийства, поскольку Эномай стал хвастаться, что в один прекрасный день
он построит храм из черепов, как до него это сделали Эвен, Диомед и Антей
[12]. Поэтому, когда высадившийся в Элиде Пелоп стал просить благоволящего
к нему Посейдона (предварительно принеся ему жертву на морском берегу),
чтобы тот подарил ему самую быструю в мире колесницу либо остановил полет
бронзового копья Эномая, Посейдон с радостью согласился помочь. Вскоре
Пелоп стал владельцем золотой колесницы, которая могла промчаться по морю,
даже не касаясь волн, а впряжена в нее была упряжка не знающих устали
крылатых бессмертных коней [13].
g.
Посетив гору Сипил и посвятив там Темнийской Афродите изваяние, вырезанное
из зеленого мирта, Пелоп испытал свою колесницу, направив ее прямо в Эгейское
море. Не успел он и глазом моргнуть, как оказался на Лесбосе, где его
возничий Килл, Келл или Киллант скончался от быстрой езды. Пелоп заночевал
там и во сне увидел, как дух Килла оплакивал свою судьбу и умолял похоронить
его с почестями, подобающими герою. На рассвете Пелоп сжег тело покойного,
насыпал над пеплом курган и основал поблизости святилище Аполлона Киллейского.
После этого он вновь отправился в путь и правил колесницей самостоятельно
[14].
h.
Прибыв в Пису, Пелоп встревожился при виде голов, прибитых к воротам дворца,
и пожалел о своей затее. Поэтому он пообещал Миртилу, что если тот предаст
своего хозяина, то получит половину царства и право провести брачную ночь
с Гипподамией, когда ее рука будет завоевана [15].
i.
Перед началом состязания, сцена из которого изображена на фронтоне храма
Зевса в Олимпии, Пелоп принес жертву Кидонской Афине. Одни говорят, что
ему явился дух Килла и пообещал свою помощь; другие утверждают, что его
возничим был Сфер, однако наиболее распространено мнение, согласно которому
он сам правил лошадьми, а подле него в колеснице стояла Гипподамия [16].
j.
К тому времени Гипподамия уже влюбилась в Пелопа и решила не только не
мешать ему править лошадьми, но и щедро наградить Миртила, если отец по
какой-либо причине не сможет настигнуть жениха. Миртил заменил металлическую
чеку в колеснице Эномая на восковую. Когда колесницы достигли самого узкого
места Истма и Эномай в пылу погони уже замахнулся копьем, с тем чтобы
поразить Пелопа в спину, колеса его колесницы соскочили и он упал, разбившись
насмерть. Его дух до сих пор бродит около Тараксиппа («Ужас коней») в
Олимпии [17]. Некоторые, правда, говорят, что колесница и крылатые кони
Посейдона легко позволили Пелопу обогнать Эномая и первым достичь Истма,
после чего Эномай либо сам в отчаянии покончил с собой, либо был убит
Пелопом. По словам других, соревнование состоялось на ипподроме в Олимпии
и Амфион подарил Пелопу некий волшебный предмет, который тот закопал около
Тараксиппа, отчего лошади Эномая понесли и колесница разбилась. Однако
все сходятся на том, что Эномай перед смертью проклял Миртила, обещав
ему скорую смерть от руки Пелопа [18].
k.
По прошествии времени Пелоп, Гипподамия и Миртил отправились как-то вечером
на морскую прогулку. «Ах! - воскликнула Гипподамия. - Я целый день ничего
не пила. Меня мучит жажда». Солнце уже садилось, и Пелоп приказал причалить
к пустынному острову Елене, расположенному неподалеку от острова Эвбея,
и отправился на поиски воды. Когда он вернулся с наполненным водой шлемом,
Гипподамия с плачем бросилась ему навстречу и пожаловалась, что в его
отсутствие Миртил пытался овладеть ею. Пелоп строго выговорил Миртилу
и ударил его по лицу, однако тот возмутился: «Это та самая брачная ночь,
в которую, как ты поклялся, я смогу насладиться Гипподамией. Неужели ты
нарушишь свою клятву?» Пелоп ничего не ответил, молча взял вожжи из рук
Миртила и поехал дальше [19]. Когда они приближались к Герестскому мысу
на южной оконечности Эвбеи (теперь там высится прекрасный храм Посейдона),
Пелоп столкнул Миртила прямо в море. Падая, Миртил проклял Пелопа и весь
его род [20].
l.
Гермес поместил образ Миртила среди звезд в виде созвездия Возничего,
а его труп, выброшенный волнами на берег Эвбеи, был похоронен в аркадском
Фенее позади храма Гермеса. Раз в год ему приносят ночные жертвы как герою.
Миртойское море, простирающееся от Эвбеи к острову Елене и дальше к Эгейскому
морю, по всеобщему убеждению, получило свое имя от Миртила, а не от нимфы
Мирто, как на этом настаивают эвбейцы [21]. m. Пелоп мчался все дальше,
пока не достиг западного потока Океана, где Гефест очистил его от пролитой
крови. Затем он вернулся в Пису и унаследовал трон Эномая. Вскоре он подчинил
себе всю землю, называвшуюся в то время Апией или Пеласгиотидой, назвав
ее в свою честь Пелопоннесом, что значит «остров Пелопа». Его отвага,
мудрость, богатство и многочисленное потомство снискали по всей Греции
зависть и уважение [22].
n.
Отобрав у царя Эпея Олимпию, Пелоп присоединил ее к своему царству со
столицей в Писе. А царя Аркадии Стимфала он пригласил на «дружескую беседу»
и сам разрубил его на куски и разбросал их. За это преступление всю Грецию
постиг голод. Однако Олимпийские игры, установленные им в честь Зевса,
спустя целое поколение после Эндимиона были пышнее, чем когда-либо.
о.
Чтобы загладить свою вину за смерть Миртила, который приходился сыном
Гермесу, Пелоп построил первый на Пелопоннесе храм Гермесу. Он также пытался
умилостивить дух Миртила, построив ему кенотаф* на ипподроме в Олимпии
и воздавая ему почести как герою. Говорят, что ни Эномай, ни злобный Алкафой,
ни даже волшебный предмет, закопанный Пелопом, а дух Миртила является
настоящим «ужасом коней» [23].
р.
Над могилой женихов-неудачников Гипподамии на противоположном берегу реки
Алфей Пелоп воздвиг высокий курган и воздал им геройские почести. На расстоянии
стадия от этого места стоит святилище Артемиды Кордак, названной так потому,
что люди Пелопа праздновали здесь свои победы, танцуя танец кордакс*,
который они заимствовали из Лидии [24].
q.
Святилище Пелопа. где в бронзовом ларце сохраняются его останки, былопосвящено
Тиринфскому Гераклу, его внуку, когда тот принял участие в Олимпийских
играх. Элейские правители до сих пор ежегодно приносят Пелопу в жертву
черного барана, поджаренного на костре, сложенном из белого тополя. Вкусившим
этой жертвы запрещалось входить в храм Зевса до тех пор, пока они не совершат
омовения. Шея жертвенного барана традиционно принадлежала леснику Зевса.
Каждый год в святилище стекались толпы народа, юноши бичевали себя перед
жертвенником Пелопа, принося в жертву свою кровь. Его колесница была выставлена
на крыше святилища, называемого Анактор, в Флиасии*. У сикионцев хранится
его меч с золотым эфесом, находящийся в сокровищнице в Олимпии. Копьеподобный
скипетр Пелопа в Херонее, вероятно, является единственной сохранившейся
работой самого Гефеста. Зевс передал его Пелопу через Гермеса, а Пелоп
завещал его царю Атрею [25].
r.
Пелопа также называют Кронидом, или Укротителем лошадей, а ахейцы считают
его своим предком [26].
*****
1
Аполлоний Родосский. Аргонавтика II. 358 и 790; Софокл. Аякс 1328; Павсаний
VI. 22. 1; Пиндар. Олимпийские оды I. 24.
2
Сервий. Комментарий к «Георгикам» Вергилия III. 7;Лукиан. Харидем 19;
Аполлодор. Эпитома II. 4.
3
Диодор Сицилийский IV. 73; Гигин. Мифы 250; Поэтическая астрономия II.
21; Схолии к Аполлонию Родосскому I. 752; Павсаний V. 1.5. Цец. Схолии
к Ликофрону 149. .
4
Гигин. Поэтическая астрономия II. 21.; Мифы 84; Павсаний VIII. 20. 2 и
VI. 22. 2; Лактанций Плацид о «Фиваиде» Стация II. 186, 195; Диодор Сицилийский.
Цит. соч.
5
Плутарх. Греческие вопросы 52; Павсаний V. 5. 2 и 9.2.
6
Аполлодор. Цит. соч. II. 4; Лукиан. Харидем 19; Павсаний V. 10. 2, V.
17. 4 и VI. 21. 6; Диодор Сицилийский IV. 73.
7
Аполлодор. Цит. соч. II. 5; Лукиан. Цит. соч.; Павсаний V. 14. 5; Диодор
Сицилийский. Цит.соч.
8
Сервий. Цит. соч. III. 7; Цец. Цит. соч. 166; Лукиан. Цит. соч.; Гигин.
Мифы 84; Аполлодор. Цит. соч.
9
Павсаний VIII. 14. 7; Аполлоний Родосский I. 756; Аполлодор. Цит. соч.
10
Аполлодор. Цит. соч.; Пиндар. Цит. соч. I. 79 и cл.; Овидий. Ибис 365;
Гигин. Цит. соч. 84; Павсаний VI. 21. 6-7 и 20. 8.
11
Гигин. Цит. соч. 224; Цец. Схолии к Ликофрону 156 и 162; Схолии к Аполлонию
Родосскому I. 752; Схолии к «Оресту» Еврипида 998; Павсаний VIII. 14.
7.
12
Лукиан. Харидем 19; Цец. Цит. соч. 159.
13
Пиндар. Цит. соч. I. 65 и cл. и I. 79; Аполлодор. Эпитома II. 3; Павсаний
V. 17. 4.
14
Павсаний V. 17. 4 и 10. 2; Теон Александрийский. Схолии к Арату, с. 21*;
Схолии к «Илиаде» Гомера I. 38.
15
Гигин. Цит. соч. 84; Схолии к «Одам» Горация I. 14; Павсаний VIII. 14.
7.
16
Павсаний VI. 21. 5 и V. 10. 2; Схолии к «Илиаде» Гомера. Там же; Аполлоний
Родосский I.753.
17
Аполлодор. Цит. соч. II. 7; Цец. Схолии к Ликофрону 156; Аполлоний Родосский
I. 752 и cл.; Павсаний VI. 20. 8.
18
Пиндар. Цит. соч. I. 87; Лукиан. Харидем 19; Диодор Сицилийский IV. 73;
Аполлодор. Цит.соч.
19
Аполлодор. Эпитома II. 8; Схолии к «Илиаде» Гомера II. 104; Павсаний VIII.
14. 8; Гигин. Цит. соч. 84.
20
Страбон X. 1. 7; Софокл. Электра 508 и cл.; Аполлодор. Цит. соч.; Павсаний
VIII. 14. 7.21 Гигин. Поэтическая астрономия II. 13; Павсаний. Цит. соч.
и VIII. 14 8; Аполлодор. Цит. соч.
22
Аполлодор. Цит. соч. II. 9; Диодор Сицилийский IV. 73; Фукидид I. 9; Плутарх.
Тесей 3.
23
Павсаний V. 1. 5, V. 8. 1 и VI. 20. 8; Аполлодор III. 12. 6.
24
Пaвcaний VI.21.7 и 22.1.
25
Павсаний V. 13. 1-2, VL 22. 1, II. 14. 3,VI. 19. 3 и IX. 41. 1; Аполлодор
II. 7. 2;Пиндар. Цит. соч. I. 90 и cл.; Схолии к «Олимпийским одам» Пиндара
I. 146; Гомер. Илиада II. 100 и cл.
26
Пиндар. Цит. соч. III. 23; Гомер. Цит. соч. II. 104.
*
* *
1.
Согласно Павсанию и Аполлодору, Тантал никогда не покидал Малой Азии,
однако другие мифографы называют его и Пелопа царями — уроженцами Греции.
Это позволяет сделать предположение, что их имена были династическими
титулами, которые пришли в Малую Азию вместе с первыми греческими колонистами,
о чем свидетельствуют святилища героев, а в период нашествия ахейцев на
Пелопоннес в XIII в. до н. э. вместе с эмигрантами эти титулы вновь появляются
в Греции. Из хеттских надписей известно, что эллинские цари правили в
Памфилии и на Лесбосе еще в XIV в. до н. э. Пелопо-Танталиды, вероятно,
изгнали связанную с культурой Крита династию Эномая и захватили у нее
трон верховного царя Пелопоннеса.
2.
Лошадь, которая считалась священным животным в пеласгической Греции еще
задолго до появления культа солнечной колесницы, принадлежала к малорослой
европейской породе, посвященной луне, а не солнцу. Более крупные закаспийские
лошади появились в Египте во время нашествия гиксосов в середине XVIII
в. до н. э. — примерно в середине второго тысячелетия колесницы, запряженные
ослами, были вытеснены колесницами с конскими упряжками - и достигли Крита
за столетие до падения Кносса. Введенный Эномаем культовый запрет на мулов
следует, пожалуй, связывать со смертью Килла: в Греции, как и в Риме,
культ осла был искоренен (см. 83. 2), когда солнечная колесница стала
символом царской власти. Похожая религиозная реформа произошла в Иерусалиме
(4 Цар. 23.1, 11), где даже в эпоху Иосифа существовала традиция, восходящая
к древнему культу осла (Иосиф Флавий, Иудейские древности II. 7 и 10).
Гелиос — ахейское божество солнечной колесницы; в различных городах он
стал отождествляться с солнечным Зевсом или солнечным Посейдоном, тогда
как осел стал животным Крона, которого свергли Зевс и Посейдон, или животным
Пана, Силена и других стародавних пеласгических божков. Существовал также
солнечный Аполлон, и, поскольку его ненависть к ослам отмечена Пиндаром,
он должен быть Киллейским Аполлоном, которому гипербореи приносили в жертву
гекатомбы ослов (Пиндар. Пифийские оды X. 30 и cл.).
3.
Эномай, который представлял олицетворявшего солнце Зевса, считался сыном
Астерии, правившей небесами (см. 88. 1), а не сыном одной из плеяд, носившей
то же имя. Царица Гипподамия, брак с которой делал Эномая царем, представляла
собой Геру, олицетворявшую луну. Родство на Пелопоннесе оставалось матрилинейным,
что гарантировало благосклонность консервативного крестьянства. Однако
правление царя не могло длиться дольше Великого года, состоявшего из ста
месяцев, по истечении которых происходило совпадение лунного и солнечного
календарей. В этот день царь был обречен на смерть под копытами лошадей.
В качестве уступки более древнему культу, существовавшему в Писе, представителя
Зевса убивал танист в день каждого солнцеворота (см. 53. 5). Мифографы
впадают в ошибку, называя «двенадцать или тринадцать» женихов. Эти числа
точно соответствуют количеству лунных месяцев — попеременно то двенадцать,
то тринадцать -в солнечном году, а не количеству заместителей царя. Так,
в Олимпии во время соревнований колесницы проходили по стадиону двенадцать
кругов в честь луны-богини. Пелоп принадлежит к типу удачливого царевича,
который избежал крушения колесницы и сумел расправиться с прежним царем
с помощью своего скипетра-копья.
4.
Ежегодное крушение колесницы устраивалось на ипподроме. Заместитель царя
мог безбоязненно править своими лошадьми - которые, судя по мифу о Главке
(см. 71. а), находились под влиянием дурмана, - пока ехал по прямой, но
на повороте, где стояла белая мраморная статуя, называемая Мармаранакс
(«мраморный царь»), или «Ужас коней», внешнее колесо* колесницы соскакивало
из-за отсутствия чеки, колесница разбивалась, и кони тащили заместителя
царя до тех пор, пока тот не умирал. Мирт был деревом смерти, соответствовавшим
тринадцатому месяцу, в конце которого устраивалось крушение колесницы
(см. 101. 1). Вот почему говорится, что Миртил вынул металлическую чеку,
заменил ее восковой и проклял весь род Пелопа. Здесь нужно отметить, что
расплавившийся воск стал причиной гибели друга заместителя царя-солнца,
Икара.
5.
Во второй половине мифа Миртила путают с заместителем царя. Как интеррекс
заместитель царя получал право править солнечной колесницей, стоя подле
царицы, и провести с ней единственную ночь своего правления. Но на рассвете
следующего дня прежний царь убивал его и в метафорическом смысле отправлялся
на крайний запад, где над ним совершали обряд очищения в потоке Океана.
Сюжет с падением Миртила с колесницы в море является результатом слияния
«мифов: всего в нескольких метрах к востоку от ипподрома, где проходили
Истмийские игры (см. 71. b), заместителя царя «Меликерта», в чью честь
эти игры проводились, сбрасывали со скалы в море (см. 96. 3). Идентичная
церемония, вероятно, совершалась у мыса Герест, где умер Миртил. Есть
сведения о существовании статуй, пугавших лошадей, в Фивах и Иолке (см.
71. b). Это позволяет говорить о том, что на ипподромах устраивались крушения
колесниц. Но поскольку ипподром в Олимпии, посвященный солнечному Зевсу,
и ипподром в Истме, посвященный солнечному Посейдону, связываются с легендой
о Пелопе, мифографы представляют это соревнование как проходившее между
двумя этими городами.
6.
Пелоп разрубает Стимфала на куски так же, как с ним самим ранее поступил
Тантал. Эта древнейшая форма царского жертвоприношения совершенно определенно
существовала в Аркадии. Судя по всему, Пелопиды действительно являлись
патронами нескольких местных культов, помимо культа солнечной колесницы,
а именно: аркадский пастушеский культ дуба и барана, о котором свидетельствует
связь между Пелопом и Танталом, и принесение Пелопом в жертву черного
барана в Олимпии; культ куропатки на Крите, в Трое и Палестине, о котором
свидетельствует танец «кордакс»; культ титанов, поскольку одним из эпитетов
Пелопа был «Кронид»; культ морской свиньи (см. 108. 5); культ бога-осла,
о чем можно судить по тому, что дух Килла помогал ему во время соревнования
колесниц.
ДЕТИ
ПЕЛОПА
В
благодарность Гере за то, что она устроила ее брак с Пелопом, Гипподамия
созвала шестнадцать замужних женщин — по одной от каждого города Элиды,
- чтобы они помогли ей учредить Герейские игры. С тех пор каждые четыре
года шестна-дцать замужних женщин из тех же семейств ткали одеяние для
Геры и устраивали игры, во время которых девушки различного возраста состязались
в беге, причем соревнующиеся на старте располагались по возрасту — младшие
впереди. Они бежали в туниках выше колен, с обнаженной правой грудью,
а волосы развевались по ветру. Хлорида, единственная оставшаяся в живых
дочь Ниобы, стала первой победительницей в этом беге, дистанция которого
равнялась пяти шестым олимпийского круга. В качестве приза победительница
получала оливковый венок и часть принесенной в жертву Гере коровы. Кроме
того, победительница могла посвятить богине свое скульптурное изображение
[1].
b.
Однажды шестнадцать замужних женщин примирили писейцев и элейцев. Они
составили две группы танцовщиц: одна — в честь Гипподамии, а другая —
в честь элейской Фискои. Фискоя родила Дионису Наркея, знаменитого воина,
который основал святилище Афины Наркеи и стал первый элейцем, поклонявшимся
Дионису. Поскольку некоторые из первоначальных шестнадцати городов больше
не существовали, шестнадцать замужних женщин выбирались из восьми элейских
племен, по две от каждого племени. Как и судьи, они подвергали себя церемонии
очищения до начала игр, используя для этого кровь свиньи, смешанную с
водой из Пиерийского источника, расположенного на пути из Олимпии в Элиду
[2].
с.
Среди детей Пелопа и Гипподамии назывались следующие: Питфей из Трезен,
Атрей и Фиест, Алкафой (но не тот, которого убил Эномай), аргонавт Гилпалм,
Гиппалкм или Гиппалким*, вестник Копрей, разбойник Скирон, аргивянин Эпидавр
(которого иногда называют сыном Аполлона) [3], Плисфен, Диант, Кибосур,
Коринфий, Гиппас, Клеонт, Аргей, Элин, Астидамия (которую некоторые называют
матерью Амфитриона), Лисидика (чья дочь, Гиппофоя, была унесена Посейдоном
на Эхинадийские острова и там родила Тафия), Евридика (которую некоторые
называют матерью Алкмены), Никиппа, Антибия [4] и, наконец, Архиппа (мать
Еврисфея и Алкионы) [5] *.
d.
Мегарцы, стремясь предать забвению захват Миносом их города и настаивая
на том, чтобы царю Нису мирно наследовал его зять Мегарей, а ему, в свою
очередь, его зять Алкафой, сын Пелопа, утверждают, что у Мегарея было
двое сыновей. Старший, Тималк, был убит при Афиднах во время нашествия
в Аттику Диоскуров. Младший, Евипп, погиб от Киферонского льва. Мегарей
обещал свою дочь Евехму и свой трон любому, кто отомстит за смерть Евиппа.
После этого Алкафой убил льва и, став царем Мегары, построил там храм
Аполлона Охотника и Артемиды Охотницы. Однако дело в том, что Алкафой
пришел из Элиды в Мегару сразу после смерти Ниса и разграбления города;
Мегарей никогда не правил в Мегаре, а Алкафой приносил жертвы Аполлону
и Посейдону как «прежним строителям» и на новом фундаменте заново построил
городские стены, поскольку старая стена была снесена до основания критянами
[6].
е.
Алкафой был отцом Исхепола, Каллипола, Ифинои, которая умерла девушкой
и на могиле которой между зданием Совета и святилищем Алкафоя мегарские
невесты совершали ритуальные возлияния почти так же, как делосские невесты
жертвуют свои волосы Гекаерге ц Опис; он также был отцом Автомедусы, которая
родила Ификлу Иолая; отцом Перибеи, вышедшей замуж за Теламона, чей сын
Аякс унаследовал от Алкафоя царский трон Мегары. Старший сын Алкафоя Исхепол
пал во время Калидонской охоты, а Каллипол, первым в Мегаре услышавший
эту печальную весть, взбежал на акрополь, где Алкафой в это время приносил
жертвы Аполлону, и сбросил с алтаря горевший хворост в знак траура. Не
зная, что произошло, Алкафой возмутился таким оскорбительным для богов
поведением сына и убилего ударом полена [7].
f.
Исхепол и Евипп погребены в нижнем дворце, а могила Мегарея расположена
справа от подъема на второй мегарский акрополь. Святилище героя Алкафоя
стало затем хранилищем документов, а в святилище Тималка заседает Совет
[8].
g.
Хрисиппа тоже называют сыном Пелопа и Гипподамии, однако на самом деле
он был незаконнорожденным: его от Пелопа родила нимфа данаида Астиоха
[9] *. Случилось так, что изгнанный из Фив Лай был хорошо принят Пелопом
в Писе, но влюбился в Хрисиппа, которого обучал искусству возничего. Как
только Лаю разрешили вернуться, прямо с Немейских игр он привез мальчика
в колеснице в Фивы в качестве своего катамита [10]. Некоторые считают,
что Хрисипп со стыда покончил с собой. Другие говорят, что Гипподамия,
чтобы помешать Пелопу объявить Хрисиппа своим наследником в ущерб собственным
сыновьям, явилась в Фивы, где пыталась заставить Атрея и Фиеста убить
мальчика, сбросив его в колодец. Когда оба отказались убить гостя своего
отца, Гипподамия темной ночью пробралась в чертоги Лая и, застав его спящим,
сняла со стены меч и вонзила его в лежавшего рядом мальчика. Подозрение
в убийстве тут же пало на Лая, но Хрисипп, успевший увидеть убегавшую
Гипподамию, перед смертью назвал ее имя [11].
h.
Тем временем Пелоп выступил против Фив, чтобы вернуть мальчика, но, обнаружив,
что Лай уже заточен Атреем и Фиестом, великодушно простил его, признав,
что только безумная страсть могла заставить его нарушить законы гостеприимства.
Некоторые говорят, что не Фамирид, не Минос, а Лай первым испытал страсть
к мальчику, и поэтому фиванцы не только не заклеймили этот обычай, но
создали даже так называемый «священный отряд», полностью состоявший из
мальчиков и их возлюбленных [12]. г. Гипподамия бежала в Арголиду и там
лишила себя жизни. Однако позднее, по указанию оракула, ее останки были
возвращены в Олимпию, где раз в год женщины входили в ее окруженное стенами
святилище, чтобы принести жертву. На одном из поворотов ипподрома стоит
бронзовая статуя Гипподамии с лентой в руках, которая должна быть отдана
Пелопу за одержанную победу [13].
* * *
1
Павсаний V. 16. 2-3.
2
Павсаний V. 16. 3-5.
3
Аполлодор III. 12. 6; II. 5. 1; Эпитома IL 10 и 1.1; Гигин. Мифы 84 и
14; Схолии к «Олимпийским одам» Пиндара I. 144.
4
Схолии к «Оресту» Еврипида 5; Аполлодор II. 4. 5; Плутарх. Сравнительные
жизнеописания. Тесей 6; Диодор Сицилийский IV. 9. 1; Схолии к «Илиаде»
Гомера XIX. 119.
5
Цец. Хилиады II. 172 и 192; Схолии к Фукидиду I. 9; Аполлодор. Цит. соч.
6
Павсаний I. 43. 4; I. 41. 4-5 и I. 42. 2.
7
Павсаний I. 42. 2 и 7 и I. 43. 4; Аполлодор II. 4. 11.
8
Павсаний I. 43. 2 и 4; I. 42. 1 и 3.
9
Схолии к «Олимпийским одам» Пиндара I. 14; Гигин. Цит. соч. 85; Плутарх.
Цит. соч. 33.
10
Аполлодор III. 5.5; Гигин. Цит. соч. 85 и 271; Атеней ХIII. 602 1и cл.
11
Схолии к «Финикиянкам» Еврипида 1760; Плутарх. Цит. соч.; Гигин. Цит.
соч. 85; Схолии к «Оресту» Еврипида 813.
12
Гигин. Цит. соч.; Плутарх. Цит. соч.; Элиан. Пестрые рассказы ХIII. 5.
13
Гигин. Цит. соч.; Павсаний VI. 20. 4 и 10.
*
* *
1.
Герейские игры начинались за день до начала Олимпийских игр. Они состояли
лишь из бега девушек, соревновавшихся за звание верховной жрицы Геры (см.
60. 4), а победительница, которую украшала оливковая ветвь как символ
мира и плодородия, как бы сливалась с богиней, вкушая от ее священной
коровы. Шестнадцать замужних женщин в определенное время могли выступать
в качестве помощниц верховной жрицы, занимая этот пост по очереди в каждое
из шестнадцати времен года, образующих четыре года Олимпиады. Каждое колесо
царской колесницы соответствовало солнечному году и имело четыре спицы,
как огненное колесо или свастика. «Наркей», бесспорно, произошел от эпитета
Афины Наркеи («цепенящая»), являющейся богиней смерти. Женщины, организовавшие
Герейские игры, во время которых некогда приносились человеческие жертвы,
умилостивляли богиню кровью свиньи, а затем совершали омовение в проточной
воде. Множество детей Гипподамии говорит о могуществе конфедерации, во
главе которой стояла династия Пелопидов - все их имена связаны с Пелопоннесом
или Истмом.
2.
Убийство Алкафоем своего сына Каллипола у алтаря Аполлону, возможно, навеяно
священным изображением, на котором он изображался приносящим своего сына
в жертву на костре «прежнему строителю», т.е. городскому богу Меликерту,
кии Молоху, во время строительства новой Мегары. Так же поступил и царь
Моава (Нав. 6: 25). Более того, он, как Самсон и Давид, убил льва в ритуальной
схватке. Коринфская и палестинская мифологии имеют много общего (см. 67.
1).
3.
Миф о Хрисиппе дошел с чертами явного вырождения. То, что Хрисипп был
прекрасным мальчиком из Писы, который правил колесницей и был унесен,
как Ганимед или даже сам Пелоп (хотя, конечно, не на Олимп), а затем убит
Гипподамией, говорит о том, что первоначально он был заместителем царя,
погибавшим во время крушения колесницы, однако к мифу примешалось обоснование
любви к мальчикам в Фивах, а также легенда о споре по поводу Немейских
игр между Писой и Фивами. Гипподамия («укротительница лошадей») — это
эпитет луны-богини, статуя которой в Фигалии имела лошадиную голову, а
в ее руках была морская свинья Пелопидов. Четверо сыновей и дочерей Пелопа
имели имена, восходящие к слову «лошадь».
Источник: Р.Грейвс "Мифы Древней Греции"
|