взгляд упал на склон горы и на его двор на этом склоне, и он сказал: 33 • Как красив этот склон! Таким красивым я его еще никогда не видел: желтые поля и скошенные луга. Я вернусь домой и никуда не поеду. • Не доставляй этой радости своим врагам, — говорит Кольскегг. — Не нарушай договора. Ведь никто бы не подумал, что ты можешь его нарушить. И ведь ты знаешь, что все случится так, как предсказал Ньяль. • Я не поеду, — говорит Гуннар, — и мне бы не хотелось, чтобы ты уехал. • Нет, — говорит Кольскегг. — И в этом деле я не отступлю от своего слова и сделаю то, чего от меня ждут. Это — единственное, что может разлучить меня с тобой. Скажи моим родичам и моей матери, что я не собираюсь больше возвращаться в Исландию, потому что я узнаю о твоей смерти, брат, и тогда уже ничто не будет тянуть меня назад. Они распрощались. Гуннар вернулся домой, в Хлидаренди, а Кольскегг поехал к кораблю и уплыл из Исландии. Халльгерд обрадовалась Гуннару, когда он вернулся домой, но мать его ничего не сказала. Эту осень и зиму Гуннар провел дома. При нем было немного людей. Олав Павлин пригласил к себе в гости Гуннара и Халльгерд и предложил оставить дом на мать и Хагни. Гуннар сначала согласился, но потом ему расхотелось ехать. А на следующее лето на тинге на Скале закона Гицур и Гейр объявили Гуннара вне закона.34 Прежде чем тинг окончился, Гицур созвал в ущелье Альманнагья всех врагов Гуннара — Старкада из Трихюрнинга и его сына Торгейра, Мерда и Вальгарда Серого, Гейра Годи и Хьяльти, сына Скегги, Торбранда и Асбранда, сыновей Торлейка, Эйлива и его сына Анунда, Анунда из Тралласкога, Торг- рима из Сандгиля. Гицур сказал: - Я предлагаю этим летом напасть на Гуннара и убить его. Хьяльти сказал: - Я обещал Гуннару здесь, на тинге, когда он послушался моих уговоров, что я не нападу на него. Так и будет. После этого Хьяльти ушел, а те, что остались, решили напасть на Гуннара, подали друг другу руки в знак уговора и решили убить того, кто нарушит уговор. Мард должен был выведать, когда лучше всего напасть на Гуннара. Всего их было четыре десятка человек. Они считали, что им будет легко справиться с Гуннаром, раз уехали Кольскегг, Траин и многие друзья Гуннара. Люди стали разъезжаться с тинга по домам. Ньяль отправился к Гуннару и рассказал ему, что он объявлен вне закона и что его замышляют убить. • Хорошо, — сказал Гуннар, — что ты предостерегаешь меня. • Я бы хотел, — сказал Ньяль, — чтобы к тебе переехали мои сыновья Скарпхедин и Хаскульд. Они не пожалеют ради тебя своей жизни. • Я не хочу, — ответил Гуннар, — чтобы из-за меня убили твоих сыновей. Ты вправе ждать от меня лучшего. • Это все равно, — сказал Ньяль. — Ведь мстить за тебя придется моим сыновьям, когда ты погибнешь. • Очень может быть, — ответил Гуннар, — но я бы не хотел, чтобы и в этом я был виноват. Мне бы хотелось лишь попросить вас позаботиться о моем сыне Хагни, а о Грани я ничего не говорю, потому что он редко делает то, что мне по нраву. Ньяль обещал выполнить его просьбу и поехал домой. Рассказывают, что Гуннар ездил на все сборища и тинги, и его враги никогда не осмеливались поднять на него руку. Некоторое время он разъезжал, словно не был объявлен вне закона. LXXVI Это знаменитое место едва ли не единственный случай эмоционального отношения к природе в исландских родовых сагах. В согласии с решением, принятым раньше на тинге Осенью Мард, сын Вальгарда, прислал сказать, что все люди Гуннара будут кончать уборку сена внизу на островах и Гуннар будет один дома. Когда Гицур Белый и Гейр Годи узнали об этом,