вал, а затем на север, к Хольтавардухейду, и, наконец, вернулся домой. XXIV Гуннар поехал на альтинг. Хрут и Хаскульд также поехали на тинг и взяли с собой много народу. Гуннар начал тяжбу на тинге и назначил соседей, 12 которые должны были вынести решение. Хрут и его люди хотели было силой помешать ему, но не решились. Затем Гуннар обратился к суду людей с Брейдафьорда и предложил Хруту выслушать его присягу в том, что он будет честно вести дело, а также выслушать его иск и все доказательства. Затем он принес присягу, изложил свой иск и попросил свидетелей подтвердить, что вызов на суд был произведен правильно. Ньяля при этом не было. Наконец Гуннар предложил ответчику защищаться. Хрут назвал своих свидетелей и объявил тяжбу несостоятельной. — Гуннар, — сказал он, — упустил три свидетельства, которые должны были быть выслушаны на суде: первое — об объявлении у супружеского ложа, второе — об объявлении у дверей дома и третье -об объявлении на Скале закона. В это время появился на суде Ньяль и сказал, что может еще спасти дело, если обе стороны хотят, чтобы тяжба продолжалась. — Я не хочу этого, — сказал Гуннар. — Я намерен предложить Хруту то же самое, что он предложил моему родичу Нарду. Достаточно ли близко оба брата, Хрут и Хаскульд, чтобы слышать меня? — Мы слышим тебя, — сказал Хрут, — чего ты хочешь? Гуннар сказал: - Пусть присутствующие здесь будут свидетелями, что я вызываю тебя, Хрут, биться со мной на поединке сегодня, на острове, что неподалеку здесь, на реке Эксаре. А если ты не хочешь биться со мной, ты должен сегодня же заплатить сполна все деньги. Затем Гуннар ушел с суда со всеми своими спутниками. Хаскульд с Крутом также ушли к себе, и больше не было ни обвинения, ни защиты по этому делу. Войдя к себе в палатку, Хрут сказал: - Никогда еще не бывало со мной, чтобы я уклонялся от поединка, на который меня вызвали. — Ты, видимо, намерен принять вызов, — сказал Хаскульд, — но послушайся моего совета и но делай этого, потому что если ты будешь биться с Гуннаром, то тебе придется не лучше, чем пришлось бы Нарду, если бы он стал биться с тобой. Лучше нам выплатить вдвоем Гуннару все деньги. Затем они спросили своих бондов, какую долю они согласны внести. Они ответили, что внесут столько, сколько Хрут захочет. • Пойдем тогда к палатке Гуннара, — сказал Хаскульд, — и выплатим ему деньги. Гуннару сказали, что они пришли. Он вышел и стал в дверях палатки. Хаскульд сказал: • Принимай деньги. Гуннар сказал: • Выкладывайте. Я готов принять их. Они выплатили ему все деньги сполна. Тогда Хаскульд сказал: • Пусть от этих денег будет тебе так же мало проку, как мало ты заслужил их. • Будет от них прок, — сказал Гуннар, — потому что иск был справедливый. Хрут ответил: • Придется тебе еще поплатиться за них. • Будь что будет, — ответил Гуннар. Хрут с Хаскульдом ушли к себе в палатку. Хаскульд был очень возмущен. — Неужели, — сказал он, — Гуннар никогда не поплатится за эту проделку? — Он, конечно, поплатится за нее, — сказал Хрут, — но для нас с тобой это не будет ни местью, ни славой. Всего вероятнее, что он еще подружится с нашей родней. На этом их разговор кончился. Гуннар показал Ньялю деньги. Эти соседи выносили решение, виновен ли ответчик в том, в чем его обвиняют, или нет. — Повезло, — сказал тот.