CX Ужасен бой, и сеча жестока. Разят Роланд и Оливье врага, Разит Турпен — ударам нет числа. Бьют остальные пэры им под стать. Французы рубят сарацин сплеча. Погибло много тысяч басурман. Кто бегством не спасется от меча, Тот рад не рад, а должен жизнь отдать. Но тяжки и потери христиан. Не видеть им ни брата, ни отца, Ни короля, который ждет в горах. Над Францией меж тем гремит гроза, Бушует буря, свищет ураган, Льет ливень, хлещет град крупней яйца, И молнии сверкают в небесах, И — то не ложь! — колеблется земля. От Ксантена и до нормандских скал, От Безансона и по Уиссан Нет города, где стены не трещат, Где в полдень не царит полночный мрак. Блестят одни зарницы в облаках. Кто это видит, тех объемлет страх. Все говорят: «Настал конец векам, День Страшного господнего суда». Ошиблись люди, не дано им знать, Что это по Роланду скорбь и плач. CXI Французы бьют без промаха врагов. Арабы понесли большой урон: Из сотни тысяч двое не спаслось. Сказал Турпен: «Бесстрашен наш народ. С ним не сравнится никакой другой. В "Деяньях франков" писано о том, Что Карл один имел таких бойцов». Французы полю делают обход, Собратьев ищут в грудах мертвецов, Скорбят по ним, сдержать не могут слез,