Нечистой совестью всю ночь король терзаем. До смерти будет он гоним истошным лаем. А днем шипеньем змей; душа его дрожит И от самой себя в беспамятстве бежит. 1025 Ты принц, мой пленный принц83, свидетель этой были, Твои рассказы нам немало бы открыли. Собрав застолие, теперь узреть бы тут, Как волосы твои от ужаса встают, И если эти дни ты позабыл так скоро, 1030 Не забывает Бог ни славы, ни позора84. В ту пору человек не человеком был, Скорее это знак разгульных темных сил, Ведь он в глазах отца, скорбящего о сыне, Не смел существовать, немела мать в кручине, 1035 Когда на смерть влекли ее родную плоть. О эта боль без слов, не приведи, Господь! Порой преследует умелый соглядатай Того, кто без примет и с виду простоватый, Подслушивает шпик повсюду неспроста: 1040 Вдруг тайну выдадут какие-то уста. Иной в большом стогу не спрятался от смерти, И это видела одна луна, поверьте, Иного рассекут на части, а потом Родная мать его не распознает днем, 1045 Напрасно дочери и нежные супруги Отцов или мужей идут искать в округе, Найдут похожего, целуют в простоте: «Пускай ты мне не муж, ты брат мой во Христе».