Был верой адмирал, зовущей окариной, 760 Приманкой мир служил и милость властелина, Так всякий раз идет добыча на ловца, Идет на зов любви, привалу и живца, Так зверь доверчивый, так рыба или птица Находит сеть, крючок, на клейкий сук садится. 765 Настал зловещий день, неотвратимый срок, Его два года ждал, нахмурив брови, рок, Приходит черный день, теперь к чему привада? Вернуться хочет он, ему стать ночью надо, Он страшной новостью пребудет навсегда, 770 От крови красный весь и красный от стыда. Пора взойти заре, когда-то это пламя Горело багрецом и райскими цветами, Но полог золотой карминной розой стал, Сказали: «Будет дождь», сказали: «Будет шквал». 775 Смерть новую зарю украсила недаром Каленьем угодьев, зловещим адским жаром, И пряча скорбный лик в свой призрачный покров, Дождь превратила в кровь, а в стоны шум ветров. Но поднят занавес дрожащий, и светило 780 Взор на невиданное действо устремило, Подняв с прискорбием свой тусклый лик из вод, Чтоб окунуть лучи, скользящие с высот, В потоки наших слез. Так солнце нам предстало, Нет, не светильником, а углем вполнакала, 785 К тому ж еще, чтоб скрыть от всех свой яркий луч, Оно закуталось в завесу черных туч.