период господства феодальной (или ленной) системы политико-правовых отношений, сложившихся в эпоху средних веков, в первую очередь, внутри класса земельных собственников. Историческая наука второй половины XIX в., испытавшая серьезное воздействие позитивистской философии, существенно обогатила и углубила понимание феодализма, добавив к его политическим и юридическим характеристикам также экономические, социальные и культурологические показатели. Тем самым были подготовлены необходимые условия для структурного (или системного) анализа всей совокупности общественных явлений на определенных этапах развития человеческой цивилизации. Важнейшим инструментом такого анализа стал термин формация, активно воспринятый марксистской методологией. Марксистский исторический материализм стал рассматривать феодализм как особую классово антагонистическую формацию, характеризуемую качественно новым (по сравнению с рабовладельческим и первобытнообщинным строем) способом производства и специфическими формами эксплуатации трудящихся масс. Строгая детерминированность марксистского подхода к историческим явлениям, его схематизм и максимальная политизированность, одностороннее увлечение экономическими и социальными феноменами при одновременном игнорировании всех остальных проявлений человеческого бытия наносили ущерб комплексному восприятию исторического процесса, способствовали построению идеологизированных, абстрактно-теоретических, умозрительных конструкций, зачастую оторванных от подлинных явлений реальной жизни. Историография XX века, находившаяся за пределами влияния марксизма, развивала понимание феодализма как сложного и многогранного системного цивилизационного явления. Это явление характеризуется обширным комплексом межличностных связей, причем не только объективных, вырастающих из сферы хозяйствования, но и субъективных, рождаемых в глубинах человеческого сознания, поскольку всякая производственная деятельность является результатом сознательного человеческого творчества. Вследствие этого объективные законы общественного развития никогда не проявляются столь одно-планово и односторонне, как это предписывалось им марксистскими схемами, — в этом смысле марксистский «детерми