у меня на бедре меч оторвал, медведь лне у колена потник укусил, лютый зверь нжочил ко мне на бедра и коня со мною трокинул. И Бог сохранил меня невре- щмым. И с коня много падал, голову себе шажды разбивал и руки и ноги свои товреждал — в юности своей повреждал, ie дорожа жизнью своею, не щадя головы;коей» (здесь и далее перевод академика \. С. Лихачева) — эти строки, идущие из «дубины веков, доносят до нас голос одной 13 самых ярких личностей Древней Руси — снязя Владимира Мономаха. Крупный политик и полководец, он бладал также литературным талантом. 2вой богатый жизненный опыт деятельно-х правителя Владимир Мономах обобщил i автобиографическом «Поучении», а его тстное письмо к двоюродному брату Оле-у Святославичу по силе личных пережива-1 ий не имеет равных среди памятников февнерусской литературы ранней поры. Зги произведения дошли, как и «Слово) полку Игореве», в единственной рукопии, но Лаврентьевская летопись с сочинениями Мономаха, по счастью, уцелела, чу-юм избежав того самого московского по-кара 1812 г., в котором погибла рукопись Слова». Источник, наиболее ярко характере тощий личность Владимира Мономаха,— 1 М самим написанное «Поучение», обра-ценное к его детям и «иным, кто прочтет». «1тоги своей жизни великий князь киев-жий подводит, как он образно выразился, «сидя на санях» (находясь на смертном одре): по древнерусскому погребальному обычаю на санях отправляли покойного в последний путь. Поэтому независимо от времени составления «Поучения» (кстати, по поводу его датировки единого мнения не существует), упоминание о ритуальных санях характеризует текст как духовное завещание. Описанной ситуации можно найти множество древневосточных, античных и средневековых западноевропейских параллелей: государь (царь, император, князь) в предчувствии близкой кончины пишет (или от его лица пишется) поучение — завет наследникам власти.