На берегах Кефисса повторилась судьба войска Митридата, которое Сулла загнал когда-то в эти же болота1. Здесь же погибло бургундское герцогство афинское с самим герцогом, убитым по собственной вине2 Голову его испанцы с торжеством носили на острие копья. С полным правом можно назвать битву при Копай-де французским Азэнкуром в Греции. Ибо в этот день пал цвет латинского дворянства в Греции, потомство великих conquistadores, и страшное уничтожение франков франками же наполнило з изумленных греков чувством удовольствия По рассказу Мунтанера, из 700 рыцарей, бывших в войске Вальтера, осталось в живых, точно чудом, всего двое: Рожер Де-лор и Бонифаций Веронский. Оба были любимы каталанцами; их поэтому пощадили; правда, взяли в плен, но обходились с ними почетно. Показания Мунтанера, однако, не верны, так между уцелевшими был также Николай Санудо, сын герцога Вильгельма I Наксосского4 Можно даже думать, что другие знатные рыцари были пощажены, так как они были достаточно богаты, чтобы выкупить свою свободу значительными суммами. Убиты были Альберто Паллавичини, маркграф Бодоницы и Негропонта; Георг Гизи, ставший вследствие своего брака с Алисой далла Карчери терциером на том же острове, господин Тиноса и Миконоса; Томас, владетель Салоны и маршал ахайский. Так как Рейнальд де ла Рош, сын Иакова Дамала и Велигости, исчезает с этих пор из истории, то весьма вероятно, что и он пал при Кефиссе. С ним угасла мужская линия греческого рода ла Рош, так как он оставил Плутарх, Sulla XXI. Еще в его время там находили оружие и черепа, оставшиеся от ор-хоменского сражения. В 1840 г. нашли в замке Негропонте множество вооружений, которые, по мнению Бюшона, принадлежали убитым при Копаиде и, по его предположению, похороненным Бонифацием Веронским в Негропонте рыцарям. (Grèce contin. стр. 134 и сл. и Sur les amies trouvés à Negrop.) Эти вооружения снова найдены в 1880 г. в кладовой музея Патисии и выставлены в музее афинского исторического общества. Et là fu occis par sa coulpe. Liv. d. 1. Cq. Говорит Феодул, стр. 201, утверждая, что все пали, так что не осталось даже «зажига-льщика». После битвы при Царндорфе Фридрих Великий писал Вольтеру, что она напомнила ему одну из тех трагедий, где в конце в живых остается один ламповщик. Мунтанер говорит, что пали все рыцари и около 20 000 пехоты. Венец, арх., Commemor. II, 38.