реющую, новую жизнь, дабы я сопричислила тебя к сонму Фе-мистоклов, Мильтиадов и праведных Аристидов». Остроумный епископ возымел счастливую мысль напомнить стратегу и о том, что в древних Афинах был воздвигнут алтарь милосердию (EÀ801) Ро)|ибс), И ВОТ ОН усовещивает его восстановить таковой ныне вновь. Акоминат заключил речь вознесением молитвы к Богоматери Деве, которую наименовал спасительницею Афин (аозтеира АФг)ѴТЗѵ); а таковой у афинян была Присно-дева Мария, или Атениотисса, подобно тому, как средневековые римляне своим заступником почитали апостола Петра. Как и в эпоху Юстиниана, греческие епископы занимали по отношению к государству столь влиятельное по самому установлению законов положение, что являлись естественными заступниками и ходатаями за свои городские общины. Если бы сохранились послания епископов коринфского, фиванского и новопатрейского, то весьма вероятно, и в них отмечены были бы те же жалобы. По смерти благородного Евстафия Акоминат влагает в уста несчастного города Фессалоники скорбь о том, что так как великий пастырь уже перестал его охранять, то отныне осиротелые Фессалоники обречены сделаться добычей для сборщиков податей, этих зверей, пожирающих человечество. С подобными же жалобами обратился и архиепископ Михаил к новому претору Дримису, когда тот посетил Афины1. Он сравнил его с основателем города Тесеем, ибо население, благодаря отсутствию средств к пропитанию и выселениям, настолько поредело, что Афины требуют как бы основания заново через привлечение новых поселенцев. Уже в первом своем письме из Афин Михаил сравнивал голодающее население города с птенцами, странствующими с места на место в поисках корма. Время, так говорил архиепископ претору, похитило у Афин все, даже язык. Увы! Лишилась Уже сами эти притеснения византийских чиновников служат опровержением взгляда, по которому Афины будто бы принадлежали архиепископу Михаилу en propre fief; Sathas это выводит из фразы, кинутое его братом, Никитой Акоминатом, в общих выражениях «оикеи- оѵ tàtxoÇ». Mon. Hist. VII, стр. Hellen. LV Когда позднее Сгур занял Афины, архиепископ сам ему заявил, что он лишь ведает предметы духовные, urbs capta, p. 801.