Такой у ней к охоте аппетит. Коль угнездилась от природы страсть, Ее ничем непобедима власть. А то еще смотрите: вот волчица, Когда придет пора совокупиться, Своею похотью ослеплена, Самца такого выберет она, Что, поглядеть, нет хуже, — и довольна. Но, кажется, примеров уж довольно. Я о мужчинах только говорю, А к женщинам почтением горю. А вот мужчины, верно, похотливы, Непритязательны, нетерпеливы, Готов мужчина похоть утолить, Хотя б жену пришлося оскорбить Уж самым выбором подруги низкой, Которую он сам не пустит близко К жене красивой, ласковой и верной. Ах, плоть сильна, и только пламень серный Искоренит в нас любострастья грех. Да, новизна так привлекает всех, Что в добродетели и постоянстве, Как в повседневном тягостном убранстве, Никто из нас не может долго жить. И нечего об этом говорить. Был Феб, измены не подозревая И от жены беды себе не чая, Обманут легкомысленной женой. Всю страсть свою, весь пыл любовный свой, Не устрашась и не стыдясь нимало, Она другому втайне отдавала, - Он с Фебом рядом так же стать достоин, Как живодер с вонючих скотобоен. Себе получше выбрать не могла: Но от худого только больше зла. Феб надолго однажды отлучился, И вмиг с женою хахаль очутился. Неблагозвучно, подло это слово - Сказал его я, не желая злого. Платон-мудрец так написал однажды: «Со словом в лад верши поступок каждый». И если точным словом говорить, То слово с делом так должны дружить, Чтоб не было меж ними расхожденья. Я грубый человек, и, к сожаленью, Я грубо говорю. Но в самом деле, - Когда миледи согрешит в постели, Меж ней и девкой разница в одном: Ее любовника зовут «дружком», Когда прознают, самое же «милой», А девка с хахалем сойдут в могилу Позоримы прозванием своим. Не лучше ль словом грубым и одним Равно обеих грешниц называть И в слове том поступок их сравнять?