«Увы, — ответил он, — исхода нет». «Тогда, — промолвила она в ответ, - Оплакать жизнь мою, отец, мне дай! Позволил выплакаться Иевфай 161 Пред смертью дочери своей когда-то, А в чем была бедняжка виновата? В том, что отца, свершившего поход, Хотела первой встретить у ворот». Сказавши так, она без чувств упала, А через миг, в себя пришедши, встала И молвила: «Благодарю творца, Что девственной останусь до конца. Позору смерть предпочитаю я. Отец, готова к смерти дочь твоя». И стала тут она просить о том, Чтоб он ударил бережно мечом, И снова потеряла вдруг сознанье. Виргинии, полный жгучего страданья, Отсек ей голову и дар кровавый Понес в палату, где судья неправый Еще сидел и тяжбы разбирал. Судья, гласит преданье, приказал Его схватить и умертвить тотчас. Но тут народ ворвался в суд и спас Виргиния; ведь было всем известно, Что приговор был вынесен бесчестно. Еще когда истец явился в суд, Подозревали многие, что тут Замешан Аппий, чей блудливый нрав Был всем знаком. Теперь, злодея взяв, Его в темницу бросили, и там С собою скоро он покончил сам. А Клавдий, Аппия сообщник мерзкий, Истец неправедный, преступник дерзкий, К повешенью был тут же присужден. По просьбе рыцаря, однако, он Был только изгнан. Если б не Виргинии, Ему висеть пришлось бы на осине. Всех остальных, замешанных в злом деле, На виселицу без пощады вздели. Вы видите, не безнаказан грех, Но час небесной кары скрыт от всех. Тебе неведомо, когда и как Зашевелится совести червяк, Хоть о твоем не знает преступленье Никто, — лишь ты один и провиденье. Ученому и неучу равно Расплаты час предвидеть не дано. Грех из души гоните же скорей, Покуда он не укрепился в ней. 161 Иевфай — один из судей израильских, обрекший смерти свою единственную дочь в знак благодарности богу за одержанную победу над аммонитами. Здесь кончается рассказ врача