А он лежал, весь бледный, без сознанья, Со сломанной рукою, и стенанья Его ужасны были. До сих пор Переживает он былой позор. Ведь только что он выговорил слово, Как Алисон и Николас сурово Его одернули, сказав, что он Болтает вздор, что он ума лишен, Что он, страшась какого-то потопа, Все блоки мастерил и ладил стропы, Купил квашню, бадью, бродильный чан, И, умоисступленьем обуян, Подвесил их под самые стропила; Вчера же со слезами умолил он Жену и друга, чтоб всю ночь они В бадьях сидели с ним «pour compagnie» 10°. Все хохотали, полуправду слыша, Глазели на бадьи, на блок, на крышу, Пробитую им ровно в трех местах. И все его несчастия и страх - Все обратилось в шутовство и шутку; Что б ни сказал — в ответ лишь прибаутку Всегда он слышал. Старым дураком Его считали в городе потом. Школяр не выдаст друга, без сомненья: «Сошел с ума старик наш, к сожаленью». Один шепнет, другой еще добавит, - Кого угодно школяры ославят. Так плотника красивая жена Была студентом сим соблазнена; Так был красавчик юный Абсолон В своей назойливости посрамлен: Во тьме облобызал ее «глазок», А Николасу задницу прижег. Вам избежать такой судьбы желаю И с божьей помощью рассказ кончаю Тут кончает Мельник свой рассказ Пролог Мажордома За компанию (фр.).